Представление о мировой экономике как о некой самодостаточной системе могут существовать либо в трудах мыслителей левой экономической мысли столетней давности, либо в рамках сформированных стереотипов.

Кому-то может показаться, что веберовская «Протестантская этика и дух капитализма» безнадежно устарела. И что вера в глобальном измерении настолько эфемерна, что ее влияние на экономические отношения находится в рамках статистической погрешности.

Это опровергается хотя бы участием религиозных лидеров, в том числе представителей Русской Православной Церкви, во Всемирном форуме в Давосе, организаторов мероприятия, направивших приглашения, трудно упрекнуть в симпатиях к религии. Кстати говоря, Вы не прочитаете в российской деловой прессе о встрече Святейшего Патриарха с членами Глобальной группы по лидерству при Всемирном экономическом форуме в Давосе, которая состоялась в 2011 году. Российская деловая пресса чаще предпочитает писать о неописуемых доходах Церкви и критиковать ее попытки вернуть украденную большевиками собственность. Кстати, право на последнее было письменно подтверждено Советом Европы.

Самый очевидный вопрос, который не могут решить экономисты – это вопрос целеполагания. Если цель и критерий успеха – максимальное потребление благ, его бесконечный рост, то никакие самые совершенные технологии не остановят человека, движимого жаждой наживы. А человек, движимый страстью, или попросту одержимый, ‑ это бомба замедленного действия под фундамент любой системы. Когда говорят о причинах кризиса 2008 года – приходят к достаточно банальному выводу. В его основе лежит обман, жадность, воровство. То есть, все то, что наносило человечеству вред за тысячелетия до появления фондовых бирж, во времена Десяти заповедей Моисея. Именно об этом свидетельствуют религиозные лидеры, которые присутствуют на больших дискуссионных площадках по вопросам экономики.