Соучредитель и руководитель проекта «ГенЭкспо» Михаил Шевелёв рассказал сооснователям хаба семейных проектов и программ «Семья 3.0» Ольге Ручьевой и Елене Журавлевой о том, почему сегодня необходимо популяризировать в обществе тему семейной истории и традиций, как интегрировать элементы родословной в современную жизнь, и когда нужно рассказывать детям о том, кем были их предки.

 

Рост интереса к родословной стимулируют эмоции

— Михаил, можете оценить, как в обществе меняется интерес к родословной? Какие тренды вы наблюдаете?

— За 15 лет нашей работы в сфере коммерческой генеалогии мы заметили, что аудитория, которая интересуется этой тематикой, молодеет. Изначально это в основном были люди в возрасте 55+, сейчас — 35+ и моложе. Еще один тренд, который лично меня очень радует, — в принципе рост количества людей, интересующихся историей своего рода.

 

— С чем, на ваш взгляд, это связано?

— Во-первых, количество материалов в сети о генеалогии, а также количество людей, уже изучивших или находящихся в процессе изучения своей истории, увеличивается. Они делятся информацией, впечатлениями, ощущениями, и это приводит к росту интереса к теме родословной. На мой взгляд, очень большую роль здесь играют эмоции. Когда близкий друг, коллега делится с тобой своими ощущениями, то это вдохновляет, и ты понимаешь, что составление родословной — интересное занятие, которое может тебя увлечь. Этого эмоционального запала достаточно для того, чтобы начать какие-то действия. А потом человек втягивается, понимает, что поиск информации о предках дарит ему энергию, новые смыслы в жизни.

С другой стороны, у человека, особенно того, кто заинтересован в личностном развитии, рано или поздно возникают вопросы: кто я такой, откуда я взялся, кто стоял за моей спиной, кто были эти люди? По моим наблюдениям, они начинают появляться у людей всё раньше. Это еще один ответ на вопрос: почему заказчик молодеет?

Важную роль также играет увлечение общества психологией, где ты тоже должен отвечать на вопросы: что было в твоей семье, у твоих родственников, чем это было обусловлено? Возможно, ты подсознательно отыгрываешь какие-то родовые сценарии или ограничения, направляющие тебя в определённую сторону.

 

— Кто приходит к вам за составлением родословной? Какова цель этого заказа?

— Если говорить о целевой аудитории, с которой мы работаем в рамках бизнес-проекта, то в основном это предприниматели и топ-менеджеры, нацеленные на саморазвитие. В современных условиях ты не можешь стоять на месте. Ты должен постоянно учиться, развиваться, чтобы быть в тренде, чтобы быть актуальным, чтобы понимать, что происходит на рынке. А когда ты заходишь в поле саморазвития, то одним из блоков на этом пути является понимание того, откуда ты такой взялся и какой бэкграунд, потенциал у тебя за спиной.

 

— Получается, что поиск предков может помочь в объединении потомков?

— Он должен это делать! Это одна из его конечных целей — чтобы потомки ощущали себя частью родовой системы.

 

Работа с родословной должна быть системной

— Отслеживаете ли вы, как заказчики используют полученную информацию?

— Глобальной проблемой нашего общества любителей семейной истории является тот факт, что многие люди не до конца понимают, зачем они занимаются поиском своих предков. Эмоционального неартикулированного порыва достаточно для того, чтобы найти в себе импульс и перейти от размышлений к действиям. Но при этом люди концептуально не продумывают, что такое семейная история, для чего она нужна и чем может им помочь.

У нас в обществе мало информации о семейной истории. Никто особо не занимается популяризацией такого формата исследований. В медийных источниках информации мало, либо она очень поверхностная, популярная, не раскрывающая суть проблематики, а у людей нет времени, чтобы серьёзно углубиться в эту историю.

Лично я считаю, что 80% родословных, сделанных за последние 38 лет, уйдут в небытие вместе с их заказчиками. Они не станут семейным наследием. В лучшем случае, родословная будет просто информацией о том, чем занимался папа, дедушка, дядя, которая лежит в каком-то файле. Это точно не семейное наследие.

Между тем родословная — это многогранный инструмент для улучшения качества жизни семьи. Если к составлению родословной подходить концептуально, то нужно сразу задумываться о том, какое влияние она может оказать на наших детей, внуков и на наш род в целом. Создание семейного наследия — это игра вдолгую. Это путь, у которого есть промежуточные результаты, но он никогда не заканчивается. Это изменение образа жизни, не глобально-революционное, а системное. Вы встраиваете элементы семейной истории в обыденную жизнь, и они становятся ее частью. В этой коннотации о родословной мы сегодня очень мало думаем.

У наследия есть определенные параметры. Например, артефакты, которые имеют архивный потенциал, который я трактую как некие физические свойства предметов, позволяющие им дожить хотя бы до третьего поколения. Родословную можно оставить в файле на компьютере, а можно её распечатать, оформить в книгу в красивом переплете, которая уже станет артефактом. Мы развиваем культуру интеграции семейной истории в предметы с функциональными возможностями: светильники, сервизы, предметы декора, мемориальные панно и прочие вещи, которые можно снабдить визуальным историческим контекстом. Когда у человека появляется возможность окружить себя такими артефактами семейная история действительно становится частью его жизни. Важную роль в этом также могут сыграть семейные музеи, над которыми мы с коллегами много работаем.

И вторая глобальная часть этой проблемы — отсутствие семейных традиций и ритуалов, с помощью которых семейный культурный код передается детям, внукам и так далее. Важно позаботиться о том, чтобы эта информация осмысленно вошла в сознание ваших детей. Она будет работать и в пассивном режиме, но КПД от этого будет значительно ниже. Родословная будет восприниматься как что-то любопытное, имеющее отношение к семейной истории, но в детали никто особо вникать не будет. Может быть, когда-нибудь… А когда? Ваш ребенок заинтересуется семейной историей в зрелом возрасте, в 35 лет, когда у него самого будут дети, и скажет вам спасибо за то, что вы позаботились и составили родословную... Или вы сделаете так, что семейная история станет частью воспитательного процесса и познания жизни, внешнего мира для вашего ребенка. Он поймет, что является частью большой родовой системы, что за его спиной очень много интересных людей с разнообразной биографией, что говорит об огромном потенциале и талантах рода, и это проиллюстрировано конкретными случаями из жизни семьи.

Кроме того, у рода есть не только победы, но и поражения, определенные ограничения, о которых тоже полезно знать. То есть ребенок поймет, что исторические контексты напрямую связаны и историей его рода, жизнью его предков, что в каждый момент времени, когда в нашей стране происходили какие-то интересные события, жили его предки, которых он знает по именам, знает, где они проживали, чем занимались, свидетелями каких исторических событий были. Ребенок осознает, что история его страны и семьи взаимосвязаны, и это напрямую будет влиять на его самоидентификацию и развитие как личности, он поймет, что такое патриотизм, почему он живет в России, почему его дети будут жить в нашей стране. Это совершенно иной подход к осознанию себя в заданном контексте.

Но это непростой труд. Тактика включения семейной истории в свою жизнь должна быть очень четко продумана. Это могут быть поездки по родовым местам, традиции, которые передаются от бабушек и дедушек, связанные с семейной историей. То есть это системная планомерная работа.

 

Семейная история требует визуализации

— У вас много интересных проектов: периодически издаваемый альманах, тематический фестиваль, музей семейной истории. Как они продвигают интерес общества к родословной?

— Если говорить о фестивале семейной истории, то этой осенью состоялся второй международный фестиваль «ГенЭкспо», который существенно увеличился в масштабе по сравнению с прошлым годом. Его ключевой задачей было вдохновить людей не просто заниматься семейной историей, а заниматься ею системно, отвечая себе на вопросы: зачем я это делаю, кто получатель этих знаний, какую форму они должны приобрести и как мне составить дорожную карту, по которой я буду идти, поставив какие-то цели?

Второй момент — показать, что семейная история очень многогранна, что она не ограничивается генеалогией, что есть много форм, которые будут вдохновлять человека и его родных, есть определенные методики, позволяющие собрать вокруг себя соратников, родственников.

Третья задача — в целом показать, что у нас в России существует профильная индустрия, интересные проекты, познакомить людей, которые работают в индустрии. Мне кажется, в нашем деле очень важно заземляться, лично познакомиться, пожать друг другу руки и уйти вдохновленным.

Более 5 тысяч человек пришли к нам очно, более 50 тысяч подключились к онлайн-трансляции. Более 130 лекторов и экспертов в сфере генеалогии и смежных областях провели лекции, дискуссионные панели и мастер-классы. Мы получили сотни развернутых отзывов о фестивале, которые позволяют говорить о том, что мы достигли заявленных целей. Поэтому мы планируем продолжать реализацию этого проекта. Третий фестиваль пройдет в октябре 2026 года. Это достаточно дорогая и незнакомая для нашей страны история. Нам очень сложно искать партнеров, потому что такие проекты ранее никто не делал. Внешние партнеры смотрят на него немножко с опаской и не понимают до конца. о чем идет речь.

 

— В феврале 2025 года вы открыли Культурный центр Музей семейной истории «ГенЭкспо». На решение каких задач он нацелен?

— Во-первых, создать атмосферное пространство для встреч, где можно проводить экскурсии, мастер-классы, онлайн- и офлайн-фестивали, круглые столы. При этом мы сразу понимали, что пространство должно быть наполнено артефактами. Я еще раз подчеркиваю, что визуализация — один из важнейших элементов интеграции семейной истории в жизнь и умы наших родственников, и мы этому уделяем очень много внимания. В частности, в музее собрана коллекция генеалогических документов разных эпох. Часть нашей экспозиции интерактивная, то есть некоторые документы можно взять в руки, посмотреть, повертеть. Можно записаться в архив, получить и посмотреть оригиналы документов. Мне кажется, это немного упрощает восприятие семейной истории, разбивает некоторые мифы о том, что документов нет, ничего не сохранилось, всё засекречено, сгорело и т.д.

Вторая задача — показать варианты оформления домашних музеев. У нас есть несколько экспозиций, показывающих, как дома можно обустроить музей из тех артефактов, которые сохранились в семье, чтобы они не лежали где-то в коробочке с под обувью на дальней антресоли, а демонстрировались. Это позволяет заводить разговоры об артефактах, отвечать на вопросы родственников, друзей, детей и постоянно общаться на эту тему.

При составлении родового древа мы исследуем историю семьи, интервьюируем родственников и постоянно находим интересные вещи, о существовании которых люди даже не подозревали. Человек просто не спросил, ему просто не рассказали — и артефакт где-то лежит, покрывается пылью. Такие элементы из прошлого, связанные с предками: награды, полученные за участие в Великой Отечественной войне, часы с дарственной надписью, метрика начала 20-го века — всегда вдохновляют и подталкивают к новым действиям.

 

Планы на будущее

— Планируете ли вы запускать ещё какие-то новые проекты?

— Да, у нас большие планы. Дай Бог, чтобы хватило сил, времени и рук.

Мы ведем работу над четвертым альманахом, посвященным визуализации семейной истории.

У нас есть проект с музеями, в рамках которого мы хотим создать серию генеалогических древ интересных героев прошлого России. Как показывает практика, у многих музеев есть богатая экспозиция, но конкретно древо выглядит очень топорно. Это какая-то схема, написанная студентом второго курса полиграфического ПТУ. Каждый раз, когда я вижу такое древо в музее, меня коробит. Возможно, это профессиональная деформация, но кажется, что любую родословную можно сделать красиво, информативно, зашифровав туда всю историю семьи. Именно поэтому мы решили запустить проект, в рамках которого снабдить наши основные музеи такого рода визуальными артефактами.

 

— Вы говорите о музеях Москвы или планируете транслировать эту идею в регионы?

— Конечно, мы планируем запустить везде, где у нас будет такая возможность. На мой взгляд, этот культурный проект может быть интересен для бизнеса. Компании, предприниматели могут поддерживать создание родословной значимых для города или региона людей, так же, как сейчас они спонсируют содержание в зоопарке экзотических животных. Для нас важно, чтобы бизнес рассказывал о своем вкладе в создание генеалогического древа великих людей города своим сотрудникам, развивал их интерес к теме родословной, призывал участвовать в этом проекте, приводил детей. Мне кажется, у этой истории появится совершенно уникальная энергия. Пилотный проект планируем запустить в этом году, а дальше упаковать его, собрать базу такого рода музеев и распространять информацию через наше сообщество, через бизнес-сообщества в регионах. Возможно, попробуем получить под эту тему какие-то гранты.

У нас есть еще один интересный проект — мы создаём древо путешествий Федора Филипповича Конюхова, где отображаем все 65 путешествий, которые он совершил, со всеми подробностями, нюансами и контекстом. Через эти путешествия мы раскрываем его биографию, показываем, насколько разносторонним человеком он является.

 

Нужен заказ сверху

— Вы уже говорили о планах получить грант. Какие меры господдержки вам еще необходимы для развития ваших проектов? Есть ли сложности с их получением?

— Мы готовы рассматривать все меры поддержки, какие будут возможны. Проблема в том, что на уровне государства важность понимания истории семьи как одна из самоцелей еще не артикулирована. Мимоходом об этом говорят, но не вкладывают в эти слова конкретный смысл. Люди наверху еще не до конца понимают, что история семьи — это необходимый фундамент для формирования семейных и духовных ценностей, традиций. Они не могут возникнуть из вакуума.

Когда мы задумали в Год Семьи провести фестиваль семейной истории «ГенЭкспо», нам казалось, что к нам выстроится очередь из желающих принять участие в единственном в России проекте про семейную историю. Однако ни понимания, ни особой поддержки мы не получили. Даже сейчас, когда мы уже провели два масштабных мероприятия, нам есть что показать, нас не спешат поддерживать.

На мой взгляд, для популяризации семейной истории необходимо проводить большую системную работу, рассказывать, чем эта информация помогает нам в повседневной жизни, какие вопросы решает, как влияет на демографию, с которой у нас в стране катастрофическая ситуация. Демография сейчас является одной из приоритетных тем нашего государства, и на эту историю тратится много времени и средств. При этом люди не понимают, что частично решение этого вопроса зависит от знания своей семейной истории. Еще не так давно в России 85% семей были многодетными, то есть у нас эта идея прописана в культурном коде.

 

— Какие инструменты продвижения, популяризации семейной истории сегодня возможны при поддержке государства?

— Прежде всего, это популяризация темы в СМИ и блогосфере. О семейной истории нужно говорить максимально широко. Наше профессиональное сообщество уже на стороне семейной истории, мы можем помочь методологически, но масштабировать эту концепцию и философию в одиночку мы не в состоянии. Для этого необходимо дотянуться до людей, которые или пока не задумывались о важности семейной истории, или находятся на этапе первичного касания к этой теме. На этом этапе без участия федеральных каналов, СМИ, финансируемых государством, продвижение истории семьи невозможно. Наш бизнес и индустрия не обладают такими деньгами, чтобы говорить о широких рекламных возможностях на федеральном уровне. Без государства или какой-то большой корпорации, которая возьмет популяризацию темы как одну из своих социальных миссий, мы точно не сможем.

 

— Нужно ли системно продвигать генеалогию в школах, в вузах? Есть ли программы для такой работы? Прорабатываете ли вы этот вопрос, может быть, совместно с госструктурами, с НКО?

— Сейчас мы поддерживаем интерес к семейной истории у взрослых пользователей, но этого недостаточно. Именно работа с детьми в школах даст в среднесрочной и долгосрочной перспективе очень хороший задел для консолидации общества, развития пассионарных личностей, для укрепления инстита брака, с которым сейчас происходит нечто ужасное: в мировом обществе идет огромная пропаганда против семьи и неактуальности института семьи.

 

— Но в школах сейчас тоже изучают семейное древо. В младших классах. Этого недостаточно?

— Я считаю эту работу фикцией. В первом-втором классе ребёнок, который вообще еще ничего не понимает, с помощью родителей создает своё родовое дерево, получает две минуты славы, если родители заморочились и красиво всё оформили, а через пять минут обо всем забывает. На данном этапе развития мышления он ещё не может извлечь из этого какую-либо информацию. Я уверен, что темой родословной нужно заниматься в более осознанном возрасте, начиная с пятого класса, и делать это системно, а не просто ставить галочку о проведённом уроке: сделали семейное древо, реализовали ряд проектов, провели конкурсы, фестиваль. Нужно, чтобы ребёнок касался темы семейной истории постоянно, вплоть до одиннадцатого класса. Такая системная работа позволит ребенку осознать, что такое семейная история, зачем она ему нужна и что в ней можно почерпнуть.

Для того, чтобы организовать эту работу, необходимо провести достаточно серьёзные исследования, методологические разработки, получить поддержку сверху, так как это потребует привлечения серьёзных ресурсов, в том числе интеллектуальных. Кто этим будет заниматься? Коммерческий сектор, который едва сводит концы с концами? И это на фоне постоянно усложняющейся работы с архивами, появления новых вводных. Бизнес сегодня не понимает, нужна ли его работа, насколько она соотносится с задачами страны. Бизнес готов в это играть, он обладает необходимыми компетенциями, опытом, насмотренностью и точно должен быть участником этого процесса. Часть задач готова на себя взять сфера НКО. Но для полноценной работы в этом ключе должен быть заказ сверху.

Мы ребята творческие, инициативные, достаточно смелые, но мы понимаем свои масштабы. За нами не стоит «Газпром», который бы сказал: «Мы верим в семейную историю, идите — мы вас поддержим». Мы маленькие, поэтому стараемся донести задачу и приоритеты до высоких кабинетов. Если решение о системной работе будет принято, то всё можно разработать в очень короткие сроки. У нас накоплено много информации, есть специалисты, нужно просто это всё систематизировать и выстроить методологически.

 

— Возможно ли сотрудничество с государством в вопросе доступа к инструментам поиска? С какими сложностями при работе с этими инструментами вы сталкиваетесь? Как можно повысить эффективность этого процесса?

— С одной стороны, архивы сегодня живут какой-то своей, параллельной от реальности жизнью. Не скажу, что работа с ними очень удобна для пользователя. В каких-то случаях это получается, но в основном у пожилых руководителей архивов наблюдается определенная профессиональная деформация. Им кажется, что их задача — выдавать справки для каких-то институций, они не заинтересованы в том, чтобы граждане нашей страны знали свою историю. К сожалению, за редким исключением, наша архивная сфера не понимает боли и задач пользователя. В некоторых регионах встречается даже определенное противодействие в предоставлении информации. На мой взгляд — это преступно, потому что это полностью противоречит трендам развития нашей страны, консолидации общества, понятиям традиционных семейных ценностей и культурного кода. Одна из причин тому — отсутствие чёткого запроса на развитие семейной истории со стороны государства. Архивы у власти сегодня находятся на предпоследнем месте в списке приоритетов, а государство решает более важные задачи.

 

 

Михаил Шевелёв, предприниматель и эксперт в области преемственности,

а также создания и передачи семейного наследия, идеолог проектов, которые соединяют поколения не словами, а смыслом и делом.

С 2010 года создает продукты и пространства, главным героем которых становится история рода: от художественно-документальных фильмов и не имеющих аналогов артефактов до музеев и фестивалей семейной истории.

Более 22 000 исследованных семейных родов

XII век — самая ранняя точка в изученных родословных

Свыше 2 356 человек в самом большом генеалогическом древе

Организатор фестиваля семейной истории «ГенЭкспо»

Выпускник Школы управления Сколково, резидент Noôdome и «Атлантов».

 

Фото предоставлено Михаилом Шевелёвым, автор: Александр Ноздрин.