Евгений Кузнецов, генеральный директор «Орбита Капитал Партнерз», о том какие изменения в 2022 году произошли на рынке инноваций, почему в России вряд ли в ближайшее время появятся прорывные технологии в промышленности, а также о том, где наша страна может добиться неплохих результатов.

Инновации в мире и в России

— Евгений, какие технологии, инновации, появившиеся в 2022 году, вы бы назвали наиболее интересными и перспективными? Почему?

— В этом году произошел довольно фундаментальный сдвиг в трех областях.

Во-первых, была представлены системы творческого генеративного искусственного интеллекта — GPT3, сейчас готовится GPT4, — и собранные на них решения. Это, конечно, самый впечатляющий продукт.

Второе, очень важное, на мой взгляд, направление — существенные прорывы в области технологий добычи лития из разнообразных месторождений, которые ранее считались непригодными для добычи.

В-третьих, в этом году также был мега-прорыв в медицине: успешно осуществлена пересадка сердца от специально генномодифицированной свинки к человеку. Это была бомба!

Это глобальные инновации.

В России ничего принципиально нового не появилось.

— С чем это связано? В России в принципе регистрируется намного меньше патентов, чем в Китае и США….

—Тут есть две причины. Российские патенты имеют очень слабое значение для инноваций, так как не обеспечивают никакой глобальной защиты, поэтому толку от них никакого. Российские исследователи и разработчики не получают международные патенты потому что вся система поддержки науки у нас заточена на написание статей. А статья — это public domain, то есть открытый доступ. Все статьи попадают в открытый доступ и далее на их основе все, кто угодно могут делать все что угодно. Это ключевая проблема российской инновационной системы. Мы ее диагностировали еще в 2014 году, но с тех пор не произошло никаких положительных изменений. До сих пор подавляющее большинство российской интеллектуальной собственности просто выкладывается бесплатно и без ограничений в мировое информационное пространство, а дальше уже патентуется китайцами, корейцами и так далее.

К сожалению, еще 10 лет назад было прописано, что ученый получает значимые для него деньги на исследования, если публикуется в международных журналах. Если он получает патент, то за это никаких премий не полагается. Плюс сам патент стоит достаточно дорого и его получение никто не компенсирует. Вот и решают ученые, что синица в руке лучше, чем журавль в небе.

А в самой России регистрируется очень мало интеллектуальной собственности, а то что все-таки патентуется, имеет очень низкое качество.

— Почему низкое?

— Потому что по большому счету это делается для галочки. Никакой серьезной необходимости в российских патентах нет, поэтому большая часть из них — это просто формальные документы, сделанные для того, чтобы закрыть грантовые конструкции.

Честно говоря, до сих пор я не слышал о каких-то решениях, которые стимулировали бы ученых-инноваторов получать международные патенты.

Переоценка предпочтений

— Наблюдаете ли вы рост интереса инвесторов к инвестициям в стартапы? Какие проекты вызывают наибольший интерес?

— В России мы, скорее, переживаем инвестиционную зиму: интерес к инвестициям падает и это не очень радует. Есть только два сегмента, где это падение ощущается не очень сильно: это корпоративные венчурные инвестиции и инвестиции бизнес-ангелов.

Если говорить о мире в целом, то там есть некоторое охлаждение к инвестициям на поздних стадиях — мега-раундов, так как в предыдущие годы эта сферы была переинвестирована и в ней был надут пузырь. Сейчас, скорее, наблюдается некоторое сжатие, возвращение в зону реальных оценок.

Что касается ранних и средних стадий, то тут нет никаких спадов. Здесь в мире все по-прежнему, думаю, что у нас будет также, так как ранние стадии еще интересны с точки зрения инвестиций.

— А если говорить об отраслевом разрезе, то какие предпочтения у инвесторов?

— На разных рынках они разные. В России, думаю, наибольший спрос по-прежнему на разнообразные решения для цифровизации различных индустрий: цифровой ритейл, цифровая реклама и прочих потребительских индустрий. При этом в нашей стране довольно мало индустриальных решений, биотеха.

В мире, кроме цифровизации ритейла и рекламы, еще актуальны инвестиции в разного рода SAAS-решения для малого бизнеса. Довольно актуальна тема по энергопереходу, то есть разного рода решения в области электромобилей, солнечной энергетики. Третья по популярности тема — биотех, нехимическая фарма (геномика, биотехнологии, digital health и т.п.). В последнее время также хорошо пошли темы финтеха и космоса. Кстати, финтех в 2021 году был самой популярной темой для инвестирования в Европе.

— Наблюдаете ли вы интерес реального сектора к использованию разработок, технологий российских ученых и стартапов? Ранее многое можно было купить за рубежом, но сейчас эти возможности сильно ограничены.

— Я бы сказал, что подвижки в решении этих вопросов очень ограничены. Если это касается индустриальных решений, необходимость в которых производство уже осознало, например, использование искусственного интеллекта в оптимизации, то здесь российские компании неплохо растут. Но если говорить хотя бы о чуть более сложных решениях, например, роботизации, то интерес очень слабый, поверхностный, и продажи идут очень плохо. Я бы сказал, что российские компании не имеют компетенций в области активных инноваций. Они привыкли, что инновации им приносят на блюдечке интеграторы, в основном международные, но так как они поуходили из РФ, то интерес к инновациям напрямую очень сильно угас.

— Означает ли это, что российским разработчикам нужно активнее предлагать такие инновации?

— Сложно сказать. Сейчас в России идет процесс формирования новой прослойки интеграторов, которые способны собирать решения для крупных компаний на основе технологий. Такие компании, скорее всего, будут российскими, но их основой будут остатки от зарубежных компаний, которые оставили здесь российскую часть. Они уже будут «пылесосить» рынок на предмет поиска решений. Думаю, что такого рода адаптация займет около года. 

Frog Jump — редкость

— Многие эксперты говорят, что сейчас мы уже не сможем догнать иностранные компании во многих отраслях. Однако, ученые заявляют, что вполне возможно выйти на технологии другого поколения и за счет них сделать рывок вперед, перескочив через голову конкурентов. Что вы думаете по этому поводу?

— Теоретически такое бывает, но практически такие случаи единичны. Проблем не в том, что российские разработки не очень доделаны, хотя и такое тоже часто встречается. Далеко не все лабораторные разработки в принципе можно переносить в промышленность. Многие из них «ломаются» на стадии перехода от лаборатории к опытному производству или от опытного производства к промышленности. Это несколько стадий рисков, которые не все могут перешагнуть. То что какой-то технологии нет на рынке часто не означает, что ее никто не придумал, скорее она просто не дошла до рынка.

Во-вторых, российские разработчики не всегда понимают, что для новой технологии нужно создавать комплексную экосистему: сервисы, поддерживающие структуры, интеграторов, потребителей, которые умеют в ней разбираться и т.д.

Если говорить о пути технологии к рынку, то ее разработка — это всего несколько процентов затрат. 90% занимает адаптация технологии к рынку, ее внедрение, создание необходимых инфраструктур, переобучение пользователей, специалистов и т.д. Как правило, ученые этого не понимают, поэтому они могут осваивать гранты, получать прототипы, но от прототипа до рынка очень далеко и дорого.

Сам по себе прыжок через голову — Frog Jump — возможен, но мы знаем не много примеров, чтобы это у кого-либо получалось. Особенно в России. Я знаю только одну технологию, но мы с этим ученым работаем уже 4 года, и только сейчас он начал понимать насколько сложно ее внедрять на рынок, только сейчас появились люди, которые в него поверили и помогают ему. В результате, многие российские ученые вместо того, чтобы делать разработку, пишут статью, получают премию в 300 тыс рублей и на этом заканчивают работу, а идею подхватывают трудолюбивые корейцы или китайцы.

Точек роста не много

— В каких сегментах в РФ сейчас все-таки реально провести\запустить импортозамещение с использованием новых технологий? Что для этого нужно?

— Я думаю, что импортозаместить цифровые сервисы и системы у нас получится быстро. Тут в России есть свои компетенции и очень хорошие.

Если говорить о производстве пищи, то тут будут сложности с племенным материалом, но, думаю, решение найдут. Хотя, эту работу нужно было начинать много лет назад.

Возможно, у нас сможет неплохо существовать химическая промышленность, так как она и до санкций была развита на довольно хорошем международном уровне. Но здесь мы охватываем не так много сегментов. В основном, у нас крепкие позиции в пищевке.

Со всем, что касается машиностроения и приборостроения, у нас очень плохо. Эти отрасли существуют в экосистемах и теснейшей взаимосвязи. У нас здесь огромные зияющие дыры и маловероятно, что их удастся быстро закрыть. Напомню, в мире нет ни одной цепочки в которой, например, китайцы сегодня были бы самостоятельны на 100%. Так или иначе, но они всегда пользуются европейскими компонентами. Первое время этот путь для технологий, поступающих к нам, будет проходим, а потом постепенно дырочки будут перекрываться. Например, так произошло после того, как выяснилось, что процессоры для «Эльбруса» производятся на Тайване. Больше они к нам в Россию не поступают.

Во всех остальных отраслях также будет тяжело. Что-то можно будет купить в Китае, что-то завести в параллельном импорте, в чем-то нам придется опускаться на предыдущий технологический уровень.

— Ожидаете ли вы в 2022 году появления каких прорывных технологий?

— Думаю, в следующем году будет дальнейшая взрывная эволюция искусственного интеллекта во всех сегментах. Жду больших прорывов в области геномной и генетической медицины. Также ожидаю довольно активную экспансию дронов во все сегменты. Очевидно, в мире заканчивается период экспериментов и начинается эпоха активного применения дронов, по крайней мере пассажирские дроны в 2023 году станут коммерческой реальностью.

В России не представляю откуда можно ждать прорывов мирового уровня. Думаю, что в нашей стране будут очень активно развиваться стартапы в области ИИ, повышения эффективности работы сервисов и промышленности. Думаю, что начнется довольно много проектов в области добычи ресурсов, особенно новых: лития, кобальта, никеля. Также ожидаю, что в Россию начнется перенос технологических производств, ориентированных на российский рынок и на те рынки, на которые из РФ можно поставлять продукцию. В 2021-2022 годах труд рабочих и инженеров в Китае стал заметно дороже, чем в России и такая релокация стала выгодна по костам. Это будет довольно любопытный тренд. Конечно, это будет не супер-хай-тек, а лоу-тек, но тоже вполне инновационный с хорошим ростом прибыли. Так что для нашей страны это будет неплохо.

Евгений Кузнецов, генеральный директор ООО «Орбита Капитал Партнерз», управляющей компании фонда Digital Evolution Ventures, созданного в формате ДИТ с ГК «РОСАТОМ», уполномоченный представитель Singularity University в РФ, эксперт по инновациям, футуролог

Член Экспертного совета Фонда Президентских грантов, член научно-экспертного Совета при Председателе Совета Федерации, член Экспертного совета Агентства стратегических инициатив, общественный представитель АСИ в городе Москва, член президиума «Совета по внешней и оборонной политике».

Фото предоставлено экспертом