На круглом столе «Лучшие практики взаимодействия компаний с семьями на территориях присутствия» в рамках VII Международной научно-практической конференции «Социальная динамика населения и человеческий потенциал» эксперты, общественники, ученые и представители бизнеса обсудили семейную политику в регионах России, семейноцентричные корпоративные практики, а также актуальные проблемы демографической политики.

Сооснователь и модератор экспертного клуба «Семья и корпоративная среда», член Президиума Всероссийской общественной организации «Союз отцов», эксперт Совета отцов при Уполномоченном по правам ребенка в городе Москве, автор проекта «#КрутОтец» Алексей Чегодаев выступил в рамках доклада «Сильные отцы — сильные компании». Эксперт отметил, что, начиная с 2016 года, участвовал в различных проектах, которые были нацелены на выявление инициативы отцов, на изменение сценария жизни мужчин. В рамках «Союза отцов» и Совета отцов города Москвы за последние два года он провёл больше четырёхсот встреч с советами отцов в школах столицы.

«Какая складывается картинка? Я вижу, что тема отцовства очень размыта, и фундаментально роль отца сегодня недооценена в обществе. Социологи, педагоги, психологи обратили внимание на последствия безотцовщины, когда у ребенка нет отца, когда папа не принимает участие в его воспитании, тогда отец до конца не понимает свое базовое духовное предназначение. Игры, разговоры, мероприятия с детьми — это прекрасно, безусловно, важно. Самый главный сейчас вызов современной России – нереализованный мужской потенциал. Это один из ключевых тормозов экономики – мужчины перестали желать лидерства, созидания, открытий. Напрашивается вопрос - как же это связано? Отвечу – есть прямая зависимость: что бы созидать, вкладывать душу и силы в дело, в работу, важно чувствовать ради чего все эти «подвиги», и пока мужчина не имеет ответственности за семью, живет эгоистично, то и к работодателю относиться как к маме: с капризами. Отцовство – это естественный и единственный путь, задуманный природой, который призвать напомнить мальчикам об их мечтах и ответственности одновременно. Но что бы стать отцом, сначала мальчику предстоит стать мужчиной», — подчеркнул Чегодаев.

Спикер обозначил ряд проблем, которые сформировались сегодня в обществе, и в перспективе могут иметь катастрофическое последствие для общества, государства и бизнеса. Первый вопрос поднимался еще в 2019 году — вопрос идентичности. В конференции по мужскому маркетингу, одним из организаторов которой был Алексей Чегодаев, участвовали порядка 70 ведущих российских и зарубежных брендов, спикер рассказал о проблемах, которые выявила эта конференция: «Участники смотрели на поднятую нами тему с широко раскрытыми глазами и отмечали, что у них в коммуникационных компаниях даже не был прописан такой образ клиента как мужчина\отец. Уже тогда мы стали осознавать, пока у нас женская экономика, то есть мы сами убираем ответственность мужчин, то мы чего мы от них хотим? Если спросить женщину: «Кто ты?», то максимум на втором-третьем месте будет «Я — мама двух детей». В своем окружении я с начала 2025 года опросил уже почти 300 мужчин. На вопрос «Кто ты?» чаще всего отвечают, кем они работают, то есть, что они заслужили, а не кем являются. Менее 40 мужчин х назвали фамилию — связь с родом, еще реже говорят, что они папы».

В чем здесь заключается проблема? По мнению Алексея Чегодаева, общество, где идентичность мужчины приравнивается к его достижения, приводит его к «диффузии идентичности» (термин Эрика Эриксона), где «Я» становится хрупким и зависит от внешних факторов (должность, доход). Карл Роджерс назвал это «условиями ценности» – мужчина чувствует себя значимым только при достижении успеха, подавляя истинные чувства и потребности. Для отцовства это означает, что ценность отца измеряется только его способностью «обеспечивать», а не эмоциональной доступностью или участием в воспитании.

Вред для отцовства: отец становится «добытчиком на расстоянии», его внутренний мир и потребность в близости с детьми игнорируются или обесцениваются. Он может чувствовать вину или неполноценность, если карьера не идеальна. Вред для компании: мужчина, чья идентичность жестко привязана к должности и статусу, воспринимает компанию не как партнера для созидания, а исключительно как источник внешнего утверждения статуса. Его лояльность условна и длится ровно до тех пор, пока ему «платят достаточно». Он не чувствует эмоциональной связи с миссией компании, что приводит к высоким показателям текучести талантливых, но не реализованных личностно кадров.

Добавим к этому эмоциональное выгорание и рост затрат на Well-being. Постоянное подавление истинных потребностей (в близости с семьей, смыслах отцовства , эмоциональной связи с детьми) ради соответствия роли «добытчика» приводит к хроническому стрессу, выгоранию и психосоматическим заболеваниям. Компания несет прямые финансовые потери: рост страховых выплат, снижение продуктивности, оплата больничных и программ по психическому здоровью, которые борются со следствием, а не с причиной.

«Подлинное лидерство основано на зрелости, ответственности и умении заботиться о других. Мужчина, не прошедший экзистенциальную инициацию отцовством и застрявший в подростковой эгоцентричной позиции («компания-мама»), не способен быть лидером. Он может быть хорошим тактиком-управленцем, но не стратегом-вдохновителем. Если вы говорите, что ваша компания – компания будущего, и сталкиваетесь с острейшим дефицитом именно зрелых лидеров, то обратите внимание на реализацию в ваших сотрудниках мужчин – роли отцовства», — приводит пример Алексей Чегодаев.

Вторая проблема, которую озвучил эксперт,— вопрос ценностей: «Зачастую у мужчин очень выражены ценности, связанные с конкуренцией. «Это же хорошо! Тестостерон то, что надо нашей компании», возможно, скажет кто-то из лидеров, но давайте посмотрим на это через призму проблемы, о которой все чаще говорят на HR конференциях — кризиса ценностных ориентиров современного сотрудника, в частности мужчины и ее системного влияния на бизнес-среду».

Проблема заключается в доминировании у мужчин ценностной триады «конкуренция — успех — власть/вознаграждение», которая, будучи гипертрофированной, искажает саму структуру мужской идентичности. Эта модель, описываемая теорией «гегемонной маскулинности» (Р. Коннелл), заставляет мужчину постоянно доказывать свое превосходство, перенося логику тотального соперничества из профессиональной сферы в семейную. Как следствие, отцовство сводится к соревнованию в достижениях детей, а партнерские отношения лишаются кооперации и поддержки. Фокус на инструментальном успехе (по Франклу) и материальном вознаграждении (по Фромму) вытесняет фундаментальные человеческие потребности в близости, принадлежности и смысле, оставляя мужчину на нижних уровнях пирамиды Маслоу.

Следствие для бизнеса носит парадоксальный характер: те самые качества, которые поощряются в конкурентной борьбе — агрессивность, ориентация на краткосрочный результат, доминирование — становятся источником ключевых рисков внутри самой компании. Руководитель, чья личность построена на парадигме превосходства, не способен выстраивать устойчивые команды, основанные на доверии и кооперации. Это приводит к высокой текучести талантов, срыву сложных многозадачных проектов, требующих коллаборации, и в конечном итоге — к стагнации инноваций. Компания получает не лидера-созидателя, а «самца-доминанта», чья управленческая эффективность резко падает в долгосрочной перспективе.

Решение, по мнению Алексея Чегодаева,  лежит в плоскости сознательной переоценки ценностей, как на индивидуальном, так и на корпоративном уровне. Необходимо дополнить конкурентные установки ценностями заботы, кооперации и ответственности за будущее. Бизнес, как ключевой агент влияния, может запустить этот процесс через внедрение программ корпоративного менторства, где успешные топ-менеджеры-отцы делятся не только карьерными, но и жизненными стратегиями, основанными на балансе. Формирование корпоративной культуры, где ценностью объявляется не только результат, но и качество отношений в команде и эмоциональный интеллект ее лидеров, позволяет создать среду, в которой «сильный отец» становится естественной и поощряемой моделью для формирования «сильного руководителя».

Кризис мужской идентичности и размывание роли отца — это не просто социальный тренд, а прямой вызов экономической устойчивости вашей компании. Мужчина, не реализовавшийся как отец, часто представляет собой «незавершенный проект»: его лидерский потенциал блокирован, а мотивация сводится к конкуренции и сиюминутному материальному вознаграждению. Инвестируя в развитие отцовской идентичности своих ключевых сотрудников, бизнес инвестирует в собственный человеческий капитал, получая на выходе качественно иного лидера.

Как именно получать выгоды из отцовства? Алексей Чегодаев предлагает отвечать на этот вопрос комплексно: «Формирование кадрового резерва зрелых лидеров: отцовство — мощнейший тренинг лидерских качеств. Управление «маленькой командой» (семьей) учит стратегическому мышлению, эмоциональному интеллекту, мотивации и наставничеству. Компания получает не просто менеджера, а зрелого руководителя, способного вести за собой людей, а не просто ставить им KPI. Удержание талантов и снижение затрат на найм: сотрудник, который видит в компании не только источник дохода, но и партнера, поддерживающего его ключевые жизненные ценности, демонстрирует высочайший уровень лояльности. Вы сократите затраты на рекрутинг и адаптацию, построив устойчивое, преданное ядро команды. Усиление бренда работодателя: компания, известная своими прогрессивными семейными политиками и поддержкой отцовства, становится магнитом для лучших специалистов нового поколения, для которых баланс работы и личной жизни — не пустой звук, а необходимость. Главный вызов сегодняшнего дня — смена парадигмы: переход от восприятия отцовства как личной жизни сотрудника к признанию его стратегическим фактором развития организации. Это потребует пересмотра корпоративной культуры, систем мотивации и управления производительностью».

Помощь в решении этих задач уже готова предоставить экспертная экосистема. Профессиональные сообщества (Советы отцов, движение #крутОтец ) выступят партнерами в разработке и внедрении образовательных программ, корпоративных мероприятий и коммуникационных стратегий, направленных на укрепление отцовской идентичности. Образовательно-консалтинговый центр «Умная страна», который, в частности, специализируется на вопросах семейноцентичности и отцовской повестке, поможет разработать точечные и эффективные инструменты для компаний, основанные на данных, а не на стереотипах. В рамках программы «Сильные отцы — сильные компания» собраны компетенции, лидерские программы через которые открывается истинный потенциал мужчины-отца.

«Сегодня в России 25-35 миллионов мужчин, воспитывающих детей до 18 лет.Это нереализованный потенциал нашей страны в экономике, в жизни, в воспитании. В современном мире конкурентоспособность компании определяется не только технологиями, но и качеством ее человеческого капитала. Инвестируя в «сильных отцов», мы целенаправленно выращиваем «сильных лидеров» — ответственных, инициативных и зрелых сотрудников, способных обеспечить устойчивое развитие вашего бизнеса на долгие годы вперед. Это не социальная нагрузка, это стратегическая инвестиция в будущее», — резюмировал Алексей Чегодаев.

Организатором круглого стола выступил экспертный клуб «Семья и корпоративная среда», созданный в 2024 году по инициативе хаба семейных проектов и программ «Семья 3.0», ESG-клуба «Сколково» и образовательно-консалтингового центра Smart Country («Умная страна»). На сегодняшний момент клуб объединяет уже более 70 экспертов, руководителей направлений HR, PR, ESG, устойчивого развития и бизнес-стратегии российских компаний.

Автор фото: Виталий Шупилов.